сегодня19марта2024
Ptiburdukov.RU

   История повторяется.


 
Главная
Поиск по сайту
Контакты

Литературно-исторические заметки юного техника

Хомяк Птибурдукова-внука

31 января 1879 года (145 лет назад) родился Б.В. Савинков



Б.В. Савинков

Русский общественный деятель, социал-демократ, затем – эсер, руководитель Боевой организации партии эсеров, товарищ (заместитель) военного министра при Временном правительстве в 1917 году, участник Белого движения в Сибири, организатор и участник движения «зелёных» в период Гражданской войны, политический авантюрист, публицист и писатель. Известен под псевдонимами: «Б.Н.», Вениамин, Павел Иванович, Крамер, Ксешинский, В.Ропшин (литературный псевдоним), Галлей Джемс, Роде Леон, Ток Рене, Томашевич Адольф, Чернецкий Константин, Субботин Д.Е.

Семья

Родился Борис Викторович Савинков 19 января (31 января по новому стилю) 1879 в городе Харькове, в семье, близкой революционно-демократическому движению. Отец был судьёй в Варшаве, но за либеральные взгляды уволен в отставку и умер в 1905 в психиатрической лечебнице. Мать Софья Александровна, урождённая Ярошенко (1852/1855—1923, Ницца), родная сестра художника Н.А.Ярошенко - журналистка и драматург, автор хроники революционных мытарств своих сыновей (писала под псевдонимом С. А. Шевиль), их друг, помощник и наставник в революционной деятельности. Старший брат Савинкова Александр за революционную пропаганду был сослан в Сибирь и покончил с собой в якутской ссылке. Младший брат Виктор — офицер русской армии (1916—1917), журналист, художник, участник выставок «Бубнового валета», масон. Сёстры: Вера (1872—1942; в замужестве Мягкова) — учительница, критик, сотрудник журнала «Русское богатство»; София (1887/1888—после 1938; в замужестве Туринович) — тоже революционерка, эсерка, эмигрантка.

Детство и юность

Детство Бориса Савинкова прошло в Польше. Он учился в гимназии в Варшаве (одновременно с И.П. Каляевым – будущим убийцей великого князя Сергея Александровича). Окончив гимназию, поступил в Петербургский университет, из которого вскоре был исключен за участие в студенческих беспорядках. Завершал своё образование в Германии.

В 1898 году Савинков входил в социал-демократические группы «Социалист» и «Рабочее знамя», в период социал-демократической деятельности был знаком с Юзефом Пилсудским – будущим премьер-министром и главой свободной Польши. В 1899 году Борис Викторович был арестован, но вскоре освобожден. В 1901 году работал в группе пропагандистов «Петербургского союза борьбы за освобождение рабочего класса».

В 1902 году Савинков вновь арестован и выслан до приговора суда в Вологду. В ссылке он написал статью «Петербургское движение и практические задачи социал-демократии», получившую широкий отклик среди товарищей по партии. Через жену, дочь писателя-демократа Г.И.Успенского, был связан с идеологами народничества. Ссылку одновременно с ним отбывали Н. А. Бердяев, А. А. Богданов, А.В. Луначарский, А. М. Ремизов. В вологодской ссылке Савинков познакомился с бывшей народницей, одним из руководителей партии эсеров Е.К. Брешко-Брешковской («бабушкой» русской революции). Под её влиянием молодой революционер пережил глубокое разочарование в марксизме как теоретическом течении и принял решение «идти в террор». В 1903 году, не дождавшись приговора суда, Савинков бежал за границу в Женеву, где вступил в партию эсеров. На лидера эсеров В.М. Чернова он произвёл впечатление «симпатичного, скромного, быть может, слишком сдержанного и замкнутого юноши». Но от этой «скромности» впоследствии не осталось и следа.

«Очень самолюбивые люди — понял я потом — бывают или резки или преувеличенно застенчивы и настороженны,» - писал о Савинкове В.М.Чернов.

По прошествии многих лет, уже в эмиграции, лидер партии бывших эсеров также пытался «откреститься» от одиозной фигуры Б. Савинкова, как делали это его прежние соратники по партии и белой борьбе:

«…Психологический отрыв Бориса Савинкова от партии начался давно. В сущности, настоящим партийным человеком он никогда не был. Он был скорее “попутчиком” в партии… Савинков просто скептик по отношению ко всем партийным теориям, скептик не по какому-нибудь более глубокому подходу, а по недосугу вдуматься и неимению для этого серьезной подготовки.

…"Я, В.М., ведь в сущности анарх", — с каким-то смешком заявил Савинков после поездки в Лондон и нескольких разговоров с П.А. Кропоткиным. Если бы Савинков всерьез мог сделаться анархистом, он, конечно, выбрал бы не коммунистический анархизм Кропоткина, а какую-нибудь разновидность анархо-индивидуализма.»

В.М. Чернов «Перед бурей. Воспоминания». N.-Y. Изд. имени Чехова. 1953. С.187-188.

Однако всё это не помешало Б. Савинкову в 1903 году предложить свои услуги Боевой организации партии эсеров (БО) – наследнице организаций террористов-народников. С первых же дней он стал в ней заместителем руководителя, Е.Ф. Азефа.

Террорист

С 1904 года Савинков неоднократно выбирался в ЦК партии эсеров. Жил в Женеве, часто нелегально приезжал в Россию. Вел активную работу в партии и в БО. Принимал участие в организации ряда террористических актов, в чем проявились его смелость, решительность, склонность к авантюре. Савинкову принадлежит авторство таких громких террористических актов, как убийство министра внутренних дел В.К.Плеве (1904), убийство вел.кн. Сергея Александровича (1905), покушения на генерал-губернатора Москвы В.Ф. Дубасова, министра внутренних дел П.Н. Дурново, адмирала Г.Н.Чухнина, председателя Совета министров П.А.Столыпина, императора Николая II. Как любой талантливый организатор, Савинков выступал лишь в роли «кукловода», но сам лично в террактах участия не принимал. При подготовке покушения на Г.Н.Чухнина Савинков был выдан полиции другим, не менее талантливым «кукловодом» Е. Азефом. В мае 1906 года второй человек в БО эсеров арестован и приговорен к повешению. При странных обстоятельствах Савинкову удаётся сбежать из-под стражи и пробраться из Севастополя в Румынию, затем во Францию. Он принял самое активное участие в деле разоблачения провокатора Азефа, и с конца 1908 года пытался безуспешно возродить БО, которая была окончательно распущена в 1911 году.

Писатель

В 1909 году Савинков написал «Воспоминания террориста» – часть истории эсеровской партии, связанную, в основном, с её Боевой организацией, а также повесть «Конь бледный». Герои повести схожи с главными действующими лицами других его произведений («То, чего не было», «Конь вороной») – это уставшие от борьбы, проникнутые мистицизмом, кающиеся террористы. Историки революционного движения и историки литературы и по сей день спорят: насколько достоверно отражены в этих произведениях реальные события? Во всяком случае, до Б.В. Савинкова к теме де-романтизации революционного террора в русской литературе никто не обращался.

С начала Первой мировой войны Б.Савинков – военный корреспондент газеты «День» во Франции. Как доброволец он принял участие в боевых действиях французской армии на Западном фронте.

Политик

9 апреля 1917, после отречения российского императора и установления двоевластия, революционер Савинков вернулся на родину. С 28 июня он – комиссар Юго-Западного фронта, входивший в Ставку верховного главнокомандующего генерала А.В.Алексеева. Убежденный правый эсер, Савинков энергично выступал за войну до победного конца, боролся с «разлагающей армию» агитацией большевиков, уговаривая солдат не складывать оружие. Лидер партии эсеров В.М.Чернов с иронией назвал Савинкова «главноуговаривающим» Юго-Западного фронта. В 1-ом и 2-ом составах коалиционного правительства Савинков был товарищем министра, управляющим военным и морским министерством при военном министре и главнокомандующем А.Ф.Керенском. Пытался ввести в армии строгую дисциплину.

В августе 1917 года Савинков вошел в Совет «Союза казачьих войск», поддерживал генерала Л.Г.Корнилова в его решении ввести смертную казнь на фронте. По словам генерала А.И.Деникина, Савинков видел в Л.Г. Корнилове «орудие для достижения сильной революционной власти», в которой ему (Савинкову) должна принадлежать первая роль. Ни Корнилова, ни Керенского такая позиция, по вполне понятным причинам, не устраивала.

27 августа 1917 года при наступлении Корнилова на Петроград Савинков был назначен военным губернатором Петрограда и и.о. командующего войсками Петроградского военного округа. Военный губернатор, понимая своё бессилие против «мятежников», продолжал лавировать, предлагая Корнилову подчиниться Временному правительству. 30 августа, якобы в знак протеста против провокационных действий Керенского, Савинков подал в отставку. На совещании представителей казачьих частей он заявил, что «совершенно согласен с Корниловым в его целях, но разошелся с ним в средствах и планах».

Основное расхождение Савинкова, как с Корниловым, так и с Керенским заключалось, скорее всего, в том, что ни тот, ни другой не предлагали ему никакой видной роли в случае своей победы.

По «корниловскому делу» Савинков был вызван для разбирательства в ЦК партии эсеров. Посчитав, что эта партия уже не имеет «ни морального, ни политического авторитета», на заседание ЦК он не явился, за что был вскоре исключен из членов партии. На так называемом «демократическом совещании» 22 сентября 1917 года Савинков был избран в Предпарламент (Временный совет российской республики) как депутат от Кубанской области.

Савинков и Белое движение

Октябрьскую революцию бывший террорист расценил как «захват власти горстью людей». 25 октября он тщетно пытался освободить с помощью казаков Зимний дворец от отрядов Красной гвардии. После неудачи бежал в Гатчину к генералу П.Н.Краснову. Участвовал в наступлении Керенского – Краснова на Петроград (бои под Пулковым), после его провала отправился на Дон. Собравшиеся в Новочеркасске белые генералы поначалу удивились появлению в своих рядах «старого революционера» и приняли его более чем прохладно. Однако Савинкова это ничуть не смутило. Он настойчиво доказывал руководителям армии А.М. Каледину и М.В. Алексееву, что борьбу с большевиками не могут возглавлять одни только военные. В глазах народа такая борьба была бы лишь контрреволюцией, стремящейся восстановить прошлое. В конечном итоге красноречивому экс-министру удалось убедить Алексеева в пользе своего «сотрудничества» с Добрармией. В декабре 1917 года Савинков вошёл в состав Донского гражданского совета под началом генерала М.В.Алексеева. Бывшему террористу удалось даже «помириться» с Корниловым, который сначала наотрез отказался иметь в своём окружении столь одиозную фигуру, но потом передумал. Однако большинство руководителей армии, в том числе и А.И. Деникин, заняли в отношении Савинкова совершенно непримиримую позицию. Поэтому уже в январе 1918 года Савинков уехал из Новочеркасска в Москву, чтобы вести там более привычную для него подпольную работу.

«Участие Савинкова и его группы не дало армии ни одного солдата, ни одного рубля и не вернуло на стезю государственности ни одного донского казака, вызвало лишь недоумение в офицерской среде,» - писал впоследствии генерал А.И. Деникин, оглядываясь на кратковременное пребывание Савинкова на Юге России.

В феврале-марте 1918 года Б.В. Савинков создал «Союз защиты родины и свободы» на базе организации гвардейских офицеров (около 800 чел.). Члены его организации приняли участие в выступлениях против советской власти в Ярославле, Рыбинске и Муроме летом 1918 года. После быстрого и жестокого подавления этих мятежей, Савинков скрылся в Казань, занятую восставшими военнопленными чехами. Некоторое время он состоял в отряде В.О. Каппеля, а затем перебрался в Уфу. Рассматривался в качестве кандидата на пост министра иностранных дел в составе Совета министров Временного Всероссийского правительства (Уфимской Директории). По поручению председателя Директории Н.Д. Авксентьева в конце 1918 года Савинков уехал с военной миссией во Францию. Узнав о перевороте адмирала А.В.Колчака, он возглавил за границей колчаковское бюро «Унион».

В 1919 году Б.В. Савинков вошел в состав российской делегации «Русского политического совещания» в Париже. Вплоть до гибели Колчака он вел переговоры с правительствами стран Антанты о помощи русскому белому движению в борьбе против Советской власти. Однако дипломат и проситель из бывшего террориста получился неважный. Его деятельность в Париже мало что дала армиям Колчака, обречённым на трагическое поражение.

После ряда неудач белых на Юге России и провала его «дипломатической» миссии у союзников, Савинков перебирается в Варшаву. На какое-то время ему удалось найти общий язык с правителем Польши – бывшим террористом Юзефом Пилсудским. В 1920 году Савинков занимается подготовкой на территории Польши добровольческих отрядов под командованием генерала С.Н. Булак-Балаховича, совершавших набеги на российскую территорию. Он даже принял личное участие в одном из наступлений в составе конного полка (поход на Мозырь). В этот период Савинков старался представить себя вождём всех антибольшевистских крестьянских восстаний, объединяемых под названием «зелёного» движения.

В августе 1920 года, заявив о признании власти генерала Врангеля и готовности ему подчиниться, Савинков начал формирование на территории Польши 3-ей Русской Армии и «Русского политического комитета» в Варшаве. Вместе с Мережковским издавал антибольшевистскую газету «За свободу!».

После подписания Польшей Рижского мира с Советской Россией (март 1921 года) Савинков решил возродить организацию «Союз защиты родины и свободы». В июне в Варшаве прошёл съезд этой организации, которая теперь называлась «Народный союз защиты родины и свободы» (НСЗРиС) и ставила своей целью активную борьбу с большевиками.

Съезд взволновал советское правительство и польские власти. В ноябре 1921 года, по настоянию советских властей, Савинков был выслан из Польши и переехал во Францию.

10 декабря 1921 года в Лондоне он тайно встретился с большевистским дипломатом Красиным. Красин считал желательным и возможным сотрудничество Савинкова с коммунистами. Савинков сказал, что наиболее разумным было бы соглашение правых коммунистов с «зелёными» при выполнении трёх условий: 1) уничтожения ЧК, 2) признания частной собственности и 3) свободных выборов в советы, в противном же случае все коммунисты будут уничтожены восстающими крестьянами. Красин на это ответил, что ошибочно считать, что в РКП(б) существуют разногласия и «правое крыло», а крестьянское движение — не так страшно, но обещал передать мысли Савинкова своим друзьям в Москве. В последующие дни Савинков приглашался к Черчиллю (в то время министру колоний) и Ллойд Джорджу, которым рассказал о беседе с Красиным и сообщил свои соображения о трёх условиях, предлагая выдвинуть их в качестве условия признания Советского правительства Британией. О своих переговорах Савинков сообщил в длинном письме Пилсудскому, впоследствии опубликованном.

В 1921–1923 годах Савинков пытался руководить диверсионной деятельностью против Советского государства через «Народный союз защиты родины и свободы». При содействии польского и французского генеральных штабов он вёл подготовку отрядов, осуществлявших вылазки в западные губернии России, но в конце концов разочаровался в перспективах и «белого», и «зеленого» антисоветских движений.

Порвав с белым движением, Савинков искал связей с националистическими течениями. Не случаен его интерес к Муссолини, с которым он встречался в 1922 году. Однако уже к 1922-1923 году Савинков оказался в полной политической изоляции: эсеры давно не считали его «своим», а монархисты-врангелевцы никогда бы не простили его авантюрно-революционного прошлого. Ничего не оставалось, как вновь окунуться в литературное творчество, и Савинков занялся работой над повестью «Конь вороной», осмысляющей итоги Гражданской войны.

Жертва провокации

Чрезвычайная активность и непримиримость Савинкова в антибольшевистской борьбе не могла ускользнуть от внимания органов ВЧК-ОГПУ. Уже в 1923 году, одним из первых, бывший эсер-террорист и враг советской власти Б.В. Савинков оказался втянутым в провокацию «Трест».

Действуя от имени якобы существующей в России «подпольной» антибольшевистской организации «Либеральные Демократы» (ЛД), агенты ОГПУ входили в контакт с видными лидерами белой эмиграции и распространяли провокационные сведения. Для проверки сведений об «ЛД», в середине 1923 года Савинков направил в Россию своего агента. Агент был, конечно, тут же перевербован. Вернувшись, он подтвердил, что «ЛД» существует и хочет видеть именно Савинкова своим руководителем (чекисты знали, на что следует ловить неисправимого честолюбца!). Согласно сведениям, собранным эмигрантским историком и публицистом Б.Прянишниковым, ОГПУ удалось «сломать» и заставить участвовать в провокации полковника С.Э. Павловского - одного из наиболее преданных Савинкову людей. Павловскому «савинковцы» верили безоговорочно.

Давний знакомый Б.В.Савинкова В.Л. Бурцев - русский публицист и издатель, заслуживший за свои разоблачения провокаторов царской охранки прозвище «Шерлока Холмса русской революции» - безуспешно пытался отговорить лидера НСЗРиС от поездки в Советскую Россию. Он когда-то помог Савинкову разоблачить Азефа, и теперь не поверил в существование такой большой подпольной организации, как «ЛД», считая её несомненной провокацией.

10 августа 1924 года Савинков выехал из Парижа через Берлин в Варшаву, через «окно» перешел границу, а 16 августа был уже арестован в Минске и предан суду. 29 августа 1924 года Военной коллегией Верховного суда он был приговорен к расстрелу.

Проводя эту операцию, сотрудники ОГПУ очень умело сыграли на разобщённости и взаимном недоверии белоэмигрантских лидеров. В 1923 году представители «Треста», используя те же приёмы, пытались выйти на прямой контакт с Врангелем, но потерпели фиаско, благодаря чётким действиям его ближайшего окружения (Н.Н.Чебышев при первых же встречах «расколол» большевистского эмиссара Фёдорова-Якушева). Однако чекистам удалось войти в контакт с великим князем Николаем Николаевичем, а затем, используя внутренние противоречия в среде белой эмиграции, вовлечь в свои сети немало чинов РОВСоюза. Даже после ареста и гибели Савинкова, А.П. Кутепов продолжал свою деятельность по «внутренней линии» РОВС, на которую монархической эмиграцией отпускались немалые средства. Вопреки предостережениям Врангеля, великий князь и «генерал-террорист» не свернули контакты с «Трестом», считая, что Савинков по собственной воле «переметнулся» на сторону большевиков. К слову сказать, точно такую же «утку» большевистские провокаторы подбросили и в отношении исчезновения самого Кутепова в 1930 году.

Верховный суд ходатайствовал перед Президиумом ЦИК СССР о смягчении приговора, т.к. Савинков полностью раскаялся на суде, признав свою вину и поражение в борьбе против Советской власти. Ходатайство было удовлетворено, расстрел заменён лишением свободы на 10 лет. В тюрьме Савинков имел возможность заниматься литературным трудом, по некоторым данным имел гостиничные условия. Он обратился с письмами к некоторым руководителям белой эмиграции, в которых призывал прекратить борьбу против большевиков и Советского государства, написал скандально известную статью «Почему я признал Советскую власть?»

По официальной версии, 7 мая 1925 года, находясь в тюрьме на Лубянке, Б.В. Савинков покончил жизнь самоубийством, выбросившись из окна. По другим сведениям, он был сброшен в пролет тюремной лестницы после подачи прошения об освобождении. Ходили слухи, что Ф.Э. Дзержинский счел «старого заговорщика» слишком опасным. В зарубежной историографии имеется и третья версия: Савинков был убит ещё при попытке перейти границу, а всё остальное было фарсом, умело разыгранным ОГПУ в пропагандистских целях.

Отношение белоэмигрантской общественности к гибели Савинкова было весьма однозначным. Все газеты, вне зависимости от их политического направления, не без скрытого злорадства сообщили о самоубийстве «продавшегося большевикам террориста».

«Конечно, возможно, что это и не было самоубийство, – писал относительно этого сообщения близкий Врангелю правый монархист генерал-майор А.А. фон Лампе. – Во всяком случае – собаке, собачья смерть! Для России только плюс, что он перестал существовать…»

ГАРФ. Ф.5853.Оп.1.Д.20.Л.121

После публичных заявлений Савинкова о признании советской власти, легендарного террориста не было жаль никому из его соотечественников, даже бывших…

Ко всему сказанному следует добавить, что, несмотря на значительную массу современной литературы, освещающей жизнь и деятельность Бориса Савинкова, и по сей день очевидна неясность ряда сторон его богатой событиями, неординарной биографии. По многим важным эпизодам не существует никаких сведений, подтверждённых другими источниками, кроме произведений писателя Савинкова (Ропшина). Савинков и в жизни нередко стремился играть роль литературного героя, а потому жизнеописание «легенды русского террора» представляется потомкам лишь подобием авантюрно-приключенческого романа, истинный финал которого так и остался тайной архивов советских спецслужб…

Елена Широкова

Использованы материалы:

Статья Ирины Пушкаревой в Энциклопедии Кругосвет

Савинков Б. В. Записки террориста / Под ред. И.М.Пушкаревой. - М., 2002;

Савинков Б.В. Воспоминания. (Воспоминания террориста. Почему я признал Советскую власть?) - М., 1990.

Литература:

Городницкий Р.А. Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1901–1911 гг. - М., 1998;

Гусев К.В. Рыцарь террора. М., 1992.


Идея, дизайн и движок сайта: Вадим Третьяков
Исторический консультант и литературный редактор: Елена Широкова